Я просыпаюсь под столом, среди объедков и собак.
В глазах туман, на сердце стон, и восемь ярдов до двери...
В мозгу навязчивая мысль: какой я в детстве был дурак,
Что посвятил свою судьбу служенью людям и добру.
(с)обрано из творчества прекраснейшей Тэмушки

Таверна пропахла едой и выпивкой, а так же запахом находившихся там тел. Здесь было тепло и светло, насколько оно вообще возможно в столь поздний час. Зала была наполнена смехом, гамом и весельем, голосами, слухами, эмоциями и вкрадчивыми шепотками, шушукавшимися по углам о чем-то своем. Сколько жизней пересекалось в подобных заведениях! А сколько историй, правдивых и выдуманных, можно было услышать?! Не счесть. Арен любила такие места, здесь кипела жизнь и можно было услышать последние новости, сидя за кружкой эля, главное только уметь слушать и отделять домыслы от фактов. Где же еще начать свои поиски, как не в такой атмосфере, где вино развязывает языки, а вусмерть пьяные люди начинают брататься и чуть ли не клясться на крови, стоит лишь разделить с ними алкогольный угар.
Дело шло к вечеру, да и компания попалась весьма интересная. Как-то так само собой случилось, что Арен была втянута в местный спор и приняла вызов, заявив, что перепьет какого-то здорового мужика. Начало истории, впрочем, женщина уже не помнила, чтобы судить кто, кого и куда втянул, а вот окончание ее, похоже, должно было закончиться крайне плохо: в глазах двоилось, а вместо легкости в голове уже вступала в свои права свинцовая тяжесть. На грязный, но крепкий, стол тяжело и громко опустилась пустая кружка. Блондинка, не церемонясь, отерла рукавом рот и залихвацки ухмыльнулась, покачав головой и сплюнув на пол.
Похоже, себя Арен несколько переоценила.
- Хах… все, друг! Сдаюсь, ты меня победил.
Она помахала руками перед собой, явственно показывая всем собравшимся, что уговоры продолжить попойку ни к чему так и не приведут, а решение ее останется твердо, пусть мир вокруг разъезжался и шатался в этот момент. Кое-как наемница собрала волю в кулак и поднялась с места, оставляя на столе монеты, в которые входила как расплата с хозяином заведения, так и оговоренный проигрыш.
Было душно и дурно, словно воздуха не хватало, а вечер, тем временем, плавно переходил в ночь.
Сделав несколько шагов по направлению к двери, женщина ощутила все прелести накатившего на нее состояния, прокляв себя и пойло, что вливала в себя весь вечер. И, даже, самым обидным было вовсе не то, что приходилось признать свое поражение ради успешного возвращения до дому, где Росс остановилась, а то, что за этим мероприятием крахом пошел ее изначальный план выведать побольше об этом злосчастном насильнике, терроризировавшем местных девочек. А то, по слухам, и мальчиков.
Голова болела, руки вспотели, но охотница за головами, превознемогая накатившиеся на нее несчастья, гордо вышла за дверь, лишь слегка облокотившись на косяк. На этом, впрочем, злоключения ее в этот вечер не кончились, а только начинались, пусть интуиция Арен еще не пришла к прозрению и понимаю сей истины. Росс только предвкушала завтрашнее свое «не рабочее» состояние и снова проклинала свою легендарную эпическую несдержанность. Следующей остановкой было место «чуть в стороне от крыльца», где женщина смогла частично облегчить свое состояние и, как говорится в народе, проблеваться, исторгнув из себя часть выпитого, уже начинавшего казаться ей ядовитым. После того оставалось только простонать, да привалиться к твердой стене таверны, откуда в ночи все еще слышались смех и голоса.
Дверь отворилась, кто-то вышел и растворился в на улицах города, наполненными лишь редкими прохожими, быстрым шагом. До него наймитке не было дела, она просто пыталась отдышаться, взять себя в руки и, наконец, тоже отправиться туда, где ей можно было отдохнуть. Не работать же, право слово!
«Итак, что мы имеем… - Заставляла она себя думать и вспоминать, пока тело собиралось с силами и готовилось к «путешествию» на соседнюю улочку. - Все тот же словесный портрет: коренастый блондин с неаккуратной бородкой… ни предположительного возраста, ни каких либо еще отличительных черт. Проклятие, да таких только здесь наберется треть горожан! – Арен злилась. Просто злилась. Больше на себя, чем на других. - Это ж надо было, взяться ловить тень… Говорят, там выжила какая-то девица… надо будет завтра поговорить с ней, да наведаться к гробовщику».
Ощутив, что ее мысли еще кое-как имеют возможность соображать, женщина с мыслей о местных маньяках перешла на более приятные – о себе и том, что еще что-то, да может. Даже окружавшие ее дома в глазах плясать перестали, зафиксировавшись в одном положении, что не могло не воодушевлять женщину. И, только она готова была отлипнуть от стеночки, как услышала голоса…
Голова наемницы повернулась на звук, а глаза сощурились, всматриваясь в сцену, где какой-то мужик домогался до молоденькой девки.